Личность, личина, личное… Сначала про «личины». Кожура, внешние оболочки, маски, всякого рода «мундирчики» и мундиры. То, что мы предъявляем обществу себе подобных в тех или иных ситуациях. «Я – женщина», «Я – мужчина», «Я – умный», «Я – тупица», «Я – хрупкий», «Я – сильный»…
Личность, личина, личное… Сначала про «личины». Кожура, внешние оболочки, маски, всякого рода «мундирчики» и мундиры. То, что мы предъявляем обществу себе подобных в тех или иных ситуациях. «Я – женщина», «Я – мужчина», «Я – умный», «Я – тупица», «Я – хрупкий», «Я – сильный»…
Способы ориентации, способы самопрезентации, способы поведения.
Вроде как есть у каждого чуланчик, в котором – или по полочкам (на «плечиках»), или комом (в пыльном хаосе) – хранится вся эта бутафория. И самое главное – вовремя туда «нырнуть» и быстро сориентироваться: что именно «здесь и сейчас» на себя «напялить». Чем прикрыться. Или в чем «произвести впечатление».
Хорошо, когда в гардеробной порядок, достаточно освещения и можно быстро вспомнить, где что хранится. А то схватишь в суете прикид «Бедной Крошки», а копыта и хвост с предыдущего «карнавала» скинуть замешкаешься. И будешь тогда удивляться, чего это вместо ожидаемой жалости и сочувствия тебя люди сторонятся и глаза в замешательстве отводят. Или вообще – хихикают… Какие люди – злые, злые!!
Но вот интересно – а что же этим всем «гардеробом» будем прикрывать?
Что (и самое главное – кто) у нас под «личинами»?
И тут опять в метафору ухожу – в луковицу. Много-много слоев, много-много «личин». Зрелая луковица – грубая, твердая, но при этом внешняя «кожа» ломкая. Мясистые и сочные промежуточные слои. И в самой глубине свернут росток – в прямом и переносном смысле «побег» – соединяющий земные корни с простором Солнца и Неба. Наплачешься, пока до него доберешься.
Лук – приправа. Придающая аромат-вкус-остроту пищевому «бытию» в мире. А если через метафору взглянуть, «вскрываешь» свои личины – плачешь, но когда, наплакавшись, «сдабриваешь» своей «глубиной» впечатления, события, Окружающий Мир, он становится гораздо вкусней. Да и питательней… Причем не только для себя, но и для тех, с кем этот «пир души» сейчас разделяешь.
Самое грустное, по-моему, это когда внешние и промежуточные слои вполне «ничего себе», но настолько плотные, настолько «глянцевые», что на этот глянец уходят у луковицы все ее соки и силы… А корни и внутренний росток, сердцевина, задыхаются и гниют.
Так бывает: начинаешь чистить – вроде все такое упругое, сильное, а в глубине – чернота, пустота, гниль… Да, внешние слои тоже «в пищу» вполне пригодные, но… Если такую луковицу в землю посадить, удобряй ее или нет, все равно сгниет без ростка. Нечем ей тянуться к Солнцу и свету. Просто нечем…
И очень, по-моему, славно, когда внешний грубый слой потому и грубый, что ему есть что защищать в своей глубине. А промежуточные пласты – читай наши всякие наши социальные занятия и роли – аккумулируют силы для корня и побегов нашей «сердцевины». Побегов от рутины. От навязчивых тревог, сомнений и страхов. К творчеству. К любви. К само – (простите) – реализации.
Хорошо, когда наши занятия в жизни – для себя, для других, для пропитания, в конце концов, – хоть отчасти, но «ресурсят» нашу глубину. То самое место, в которое – через нож сопротивлений и слезы страхов – все-таки можно иногда попадать.
И ощущать себя укорененным – в истории своего рода, в принадлежности к «своему месту». В ощущении себя настоящим – хоть иногда. В более чем менее радости своего бытия и окружающих тебя со-бытий – связей с теми, кто, может быть, сейчас рядом, а может быть, и далеко.
[hide]
Продолжение[/hide] следует.